16a13b01     

Рыбаков Вячеслав - Дерни За Веревочку



Вячеслав РЫБАКОВ
ДЕРНИ ЗА ВЕРЕВОЧКУ
Это было странное время. И не очень страшное, и совсем не
замечательное, похожее на сдавленное затишье перед грозой или
землетрясением, когда все ждут чего-то и сами не понимают чего, - но, если
сутолока дает случайную паузу, как бы неосознанно начинают прикидывать,
куда бежать, если что, у кого искать помощи, если что; и, махнув рукой на
внешний мир, смутно ищут способ уберечь хотя бы себя или, в лучшем случае,
себя и своих близких. Труднее становилось любить, труднее дружить, даже
просто общаться становилось труднее - мешали прикидки, принимавшие форму
элементарной корысти: надо устраивать жизнь... а что такой-то может мне
дать для устройства?.. Если что-то может - поздороваюсь. Люди становились
расчетливее, информированнее, благоустроеннее, внешний мир натужно
позволял им это, но не позволял пользоваться этим всерьез, перечисленные
качества негде было применить. И оттого они выворачивались наизнанку - и
пропадали втуне: прикидки лгали раз за разом. Семь лет оставалось до
СПИДа, одиннадцать - до Чернобыля; слово "Афганистан" лишь готовилось
стать проклятием целого поколения, а слова "Сумгаит" и "Степанакерт" еще
не кровоточили, просто болтались где-то в уголке нарочито искаженных,
перевранных карт. Великая страна пьяно дохлебывала капли старого горючего,
отсасывала с донца, лихорадочно и тупо искала в давно опустошенных бутылях
под накрытым еще в начале века столом хоть граммульку конструктивного
тоталитаризма - словно спешила убедиться и убедить окончательно всех
других, что, ломая людей, нельзя преуспеть ни в чем, кроме как в ломании
людей. Распухал смехотворный, но тлетворный культ Брежнева, основанный уже
не на страхе, а на мошне, раскручивалось первоначальное накопление
партийных капиталов, необратимо готовя национальные и псевдонациональные
номенклатурно-буржуазные революции, вскоре размолотившие СССР. Громадные
деньги, которые государство, помахивая разбойничьим кистенем, отбирало у
всякого устало бредущего домой с работы, и которые, как многие еще верили,
предназначались на оборону, на гиганты промышленности, на общее
благосостояние, ради коего надлежит жертвовать частным достатком,
омертвлялись в виде госрезиденции и госворовских госмалин либо
превращались в ценности и уплывали за рубеж, чтобы "отмываться" затем в
процессе горбачевского врастания в мировую экономику. Престарелые штурманы
давно отгремевшей бури тоже делали свои прикидки, тоже хотели спастись и
не исключали, что им придется первыми покинуть ими же захваченный и ими же
посаженный на рифы корабль. Но будущее опять не далось им. Опять не
вписалось в их убогие, плоскостные попытки предвидения, хотя, казалось бы,
они постарались предусмотреть все варианты и везде подстелить соломки на
случай падения: по определению не способный стать провидцем, думающий
только о собственной мягкой посадке во все равно как изменившийся мир -
будь он хоть комбайнером, хоть членом Политбюро, изменения не перехитрит.
Я смотрел на молодых, обзор был круговым, эффект присутствия - "один к
одному", под руками беззвучно клокотали информацией десятки
психоспектральных детекторов, ментоскопических приставок, сканирующих
контактов, ребята были прозрачны - они еще, в общем, не начали своих
прикидок, но уже ощутили, кто в последних классах школы, кто чуть позже,
как некая безликая, непонятная сила мешает им быть честными. Во всех
смыслах слова. И в смысле "искренними", "живущими от души", и в смысле
"дорожащими



Содержание раздела